Вновь и вновь задаются вопросы, что я ищу в Непале и получил ли я просветление, особенно во второй раз. ЛЮЮЮЮЮЮЮДИИИ! Не могу понять, то ли все с ума посходили в одночасье, то ли я действительно смахиваю на юродивого, с бешеным блеском в глазах ищущего места силы? Нынешние увлечения различными восточными учениями, верованиями чаще всего возникают от внутренней неустроенности, разочарований, желания убежать от себя и тому подобных причин, либо, что совсем плохо, это дань моде. Последнее говорит об отсутствии у человека своего мнения, вкуса, способности размышлять и вообще об отсутствии внутреннего стержня, ибо просветление можно получить, даже моя посуду на кухне, совсем необязательно ехать за этим на остров Пасхи или лезть на Попокатепетль.Я слишком циничен для того, чтобы верить в бога и ездить куда-либо просветляться. Но довольно агностичен, так как уважаю чувства и веру других людей и искренне верю в то, что, к примеру, если за тебя кто-то молится, это работает в той или иной степени. Здесь важна сила убеждения молящегося это чисто психический механизм. Точно так же, когда человеку говорят, что утюг горячий, а прикладывают к коже холодный, все равно возникает ожог. Именно поэтому подаренный браслет с надписью на нем по-тибетски "Ом мане падме хум" носил все время в Непале. Из уважения к тибетцу, мне его подарившему, и к его убеждению, что талисман будет охранять. Носил, несмотря на то, что вообще не ношу никакие кольца, серьги, браслеты, татуировки и даже к очкам привыкал годами.Я путешествую, а не совершаю паломничества.
Как театр начинается со старой вешалки, так горы начинаются с предгорий. В одном из прошлых отчетов по Непалу я писал, что природа в предгорьях здесь чистый Вьетнам: поля террасами, водопады, глубокие ущелья, быстрые холодные реки, сочная зелень и дикая жара. Потому что влажность подбирается к 100%. Идти очень интересно, но очень тяжело. Легче топать с рюкзаком на пяти тысячах, чем в низинах. Здесь воздух перенасыщен влагой, ветер теплый, как в парилке, и облегчения не приносит. Баня.
Только эта баня с тараканами величиною с пол-ладони, маленькими зелеными ядовитыми змеями, пиявками и другими, порою очень странными на вид тварями. Практически нет кровососущих и мух. Чуть выше на двух с половиной километрах жара уже не такая, потому что начинаются самые настоящие джунгли, особенно если двигаться не вдоль ущелий, а поперек. Порою неба не видно вообще, настолько близко кроны деревьев и настолько густо они переплетены лианами. Поскольку шел один, пару раз сбивался с тропы и приходилось возвращаться назад. Чувство при этом не очень приятное: вдруг осознаешь если здесь заблудиться, так это хана
Правда, на пяти тысячах если заблудиться, то тапочки поменяешь куда быстрее.
Начало трека. Nayapul Ghandruk (Найапул Гандрук) Ранним утром сел на local bus и доехал из Покхары в Найапул место, откуда начинаются треки в Джомсом и к ABC (Annapurna base camp Базовый лагерь Аннапурны). Первый день решил пройти в сторону ABC стоило посмотреть вблизи на Мачапучарре (Рыбий хвост). Эта гора действительно похожа на рыбий хвост, и она единственная до сих пор не покорена альпинистами. Дело в том, что многие большие горы у непальцев отождествляются с богами, и Мачапучарре не исключение. Так что альпинистам запрещено подниматься на вершину. Все, кто поднимался, не доходили последние 50 метров до верха.***Немного технического. Что в первый день, что второй и далее вплоть до Джомсома я ежедневно шел не меньше 7,5 8 часов. Можно было и быстрее идти, если бы не 26 кило на плечах. Много пил воды, ел два раза немного днем и как следует вечером. Утром кусок в горло почти никогда не лезет (сова, знаете ли-с). На случай внезапного голодного припадка имел с собой сникерс либо еще что-то сладкое.
Ноги нагрузку выдерживали нормально (беспокоился немного за прооперированное колено), только на четвертый день стали здорово болеть сухожилия в районе щиколоток, но это было связано с затяжным спуском и скоро прошло. После деревни Татопани (Tatopani), когда тропа вышла на высоту более двух с лишним километров и джунгли пропали, часто шел босиком.***В первый день по дороге встретилось довольно много треккеров, причем, что интересно, в основном китайского производства. Что бы ни говорили про разницу между китайским и непальским маоизмом, приход маоистов к власти в Непале явно открыл шлюзы Поднебесной. В данном случае шлюзы были где-то наверху, потому что и китайцы, и немногочисленные представители других наций все спускались, наверх не шел никто. Только к вечеру я догнал четырех немцев и двух поляков. А пока шел в гордом одиночестве и смотрел по сторонам, стараясь не чувствовать себя мулом. Все вокруг было ярко выкрашено в зеленые и желтые тона
солнце пекло неимоверно, рюкзак действовал как большая припарка, и раз за разом, проходя мимо водопадов, больших и маленьких, я с благодарностью подставлял под них голову, и прочие детали туловища.
Ничем хорошим это не кончилось. Перейдя вброд ручей, вскоре заметил, что к щиколотке присосалась какая-то тварь, по виду пиявка. Так как нагрузка на ноги была приличной, крови было более чем достаточно, и пиявка уже хорошо раздулась. Я ее отодрал, подверг казни (шмякнул о ближайшее дерево) и принялся протирать ранку спиртовой салфеткой. Однако кровь текла и текла присасываясь, пиявки вводят в нее вещество, препятствующее сворачиванию. Да и на жаре кровит всегда сильнее.Выход был один: лечь вверх ногами, чтобы кровь отлила. Что и было сделано на сложенном из камней парапете в какой-то деревушке. Минуты две из ранки еще что-то сочилось. Подумал, что надо быстрее выбираться наверх: после 3 км высоты вся живность заканчивается.Зрелище лежащего иностранца с окровавленным копытом кверху привлекло внимание жителей деревни: несколько крестьян встали поодаль и стали меня рассматривать, о чем-то переговариваясь. Местные дети были непосредственнее и встали всего в паре метров. На лицах читались страх и одновременно любопытство. Пошли в ход конфеты из купленного еще в Москве пакета с мятной карамелью. Дети с радостными криками убежали, зажав по конфете в кулачках, и, пока они не привели все поголовье деревни за гостинцем, стоило валить. Ибо я тоже люблю сладкое. Посему двинул прочь, заклеив ранку пластырем.***Удивительно, почему непальцы низкорослая нация? В том смысле, что при дикой жаре местная флора и фауна разрастаются до совершенно невероятных размеров. Тараканы вот большие. А некоторые деревья и кустарники заставляли чувствовать себя мальчиком-с-пальчик. Вот цветы наподобие колокольчиков
только каждый цветок размером почти с голову взрослого человека. Или вот попался кустарник. Пока подходил, думал: что-то не так, что-то неестественно он выглядит. Ведь невозможно с расстояния метров в тридцать отчетливо видеть листья. Оказалось, возможно
Поднимаюсь выше и выше. Хочется есть, но останавливаться нельзя поешь, и разморит. Достаю шоколадку китайского производства, заранее припасенную. Ем. Дрянь такая, что аж скулы сводит. Ощущение, будто жуешь бумагу. Точно такое же от соевого мяса да и вообще от соевых продуктов. Что бы ни говорили вегетарианцы, а настоящее мясо никаким суррогатом не заменишь. Читаю состав на обертке точно! Шоколад для диабетиков. Заменитель сахара, заменитель шоколада, заменитель еще чего-то. $*:?;№:%!!! Проклятые китайцы! Везде подделки. А я польстился на красивую обертку с иероглифами.Запиваю водой и канаю дальше, моля местами облачное небо прислать дождик. Может, тогда будет не так жарко и душно?
Просьба услышана через полчаса надо мною проливается ливень, но легче не становится выходит солнце, и от земли поднимаются удушливые испарения. Пахнет жирной землей, болотной травой, навозом. Капли дождя, неторопливо стекают с волос на лицо, смешиваются с потом и, задерживаясь горечью в прорехе рта, на губах, уползают дальше за шиворот. Отплевываюсь и подставляю голову под очередной водопад. Дожденосная туча тем временем крутится неподалеку, потом повисает над ущельем, и я впервые смотрю на радугу сверху вниз.
Во второй половине дня догоняю двух немцев мужа с женой. Идут с гидом из местных. Завязывается разговор. Они, оказывается, были в Москве в семидесятых годах. Транзитом. На сутки. Первый мой вопрос как им понравилось КГБ? Говорят, было ужасно. Выходить из гостиницы не разрешали, а когда немка случайно что-то уронила с балкона, был большой скандал, но упавшую вещь гэбэшники вернули. За разговором приходим в Гандрук. Гид-носильщик ведет немцев куда-то наверх, и довольно долго. Я чувствую, что мои ноги на восьмой час пути вот-вот отвалятся, прощаюсь и решаю остановиться в первом встречном lodge. Но это самая окраина деревни, кругом совсем тихо и никаких lodges нет. Вечереет. Иду еще выше и внезапно вижу длинное одноэтажное строение с надписью Guesthouse. Захожу. На кухне сидят несколько местных и европеец. Разговаривают на непали. Здороваюсь. Спрашиваю, можно ли переночевать. Парнишка ведет меня в одну из комнат. По его поведению понимаю, что скорее всего он тибетец. Так и оказывается. А европеец приехал из Германии. Таким образом, я познакомился с Эрвином. Удивительный человек! Помимо немецкого, знает фарси, непали и английский. Проработал в Катманду более десяти лет. Сейчас на пенсии, в Непале уже второй месяц приехал снова как преподаватель-волонтер. Человек глубокого ума от природы плюс к этому обладает такой наблюдательностью и знанием людей, какие могут дать только долгие путешествия. Я очарован. Несмотря на усталость, не могу остановиться разговариваем обо всем. Наконец он буквально отправляет меня в душ, по возвращении подсаживается ко мне за стол, мы едим и продолжаем разговор. О жизни, о политике, об увиденном и услышанном. Но не буду здесь пересказывать все.Говорим в том числе о Тибете. Рассказываю про обзор, который попал ко мне в руки. Эрвин с чем-то соглашается, с чем-то нет. К нам подсаживаются тибетцы, слушают, вступают в разговор. Они не очень хорошо говорят по-английски, но Эрвин в сложных вопросах переключается на непальский, так что картина вырисовывается интересная. Эти тибетцы молодые ребята. Их родители бежали из Тибета, а сами они родились уже в Непале, кто в лагере беженцев, кто в лагере для перемещенных лиц. Тибетский знают, но не очень хорошо. Китайцев сильно недолюбливают, потому что в изгнании, несмотря на помощь Индии и США, чувствуют себя не очень. Тем более сейчас, когда пришедшие к власти маоисты начали закручивать гайки. Пока, правда, они депортируют в Китай только нелегально живущих в Непале тибетцев.Постепенно совсем темнеет, мы все вместе переходим с улицы на кухню. Здесь горит тусклая лампочка, в печке огонь, старая тибетка громко спорит с двумя совсем маленькими детишками: по телевизору по одному каналу показывают индийский боевик, по другому индийскую же мыльную оперу. С нашим приходом побеждает молодость, и мы то и дело прерываем разговор, глядя на апогей жанра мордобоя. Под недовольное ворчание пожилой тибетки на экране два героя плохой и хороший, но оба вида мачо дерутся кувалдами. Хороший, разумеется, побеждает, ибо сильнее. Когда ему перепадает кувалдой по голове и он прошибает в полете стену дома, то лишь трет голову, хватает выпавший молоток и снова идет в бой.Наконец Эрвин говорит, что пора спать. Он совсем устал много прошел в этот день, а ведь ему около 60 лет. Я желаю спокойной ночи и с фотоаппаратом иду в деревню в надежде на пару интересных кадров. Однако уже совсем темно, внизу чернильный мрак, а горы закрыты облаками. Прохожу деревню насквозь, возвращаюсь, случайно смотрю наверх и
облака беззвучно расступаются
Красавица! Аннапурна южная.
Ощущение, будто она просто занавески раздвинула и выглянула. Чувства, когда видишь такое в первый раз либо после долгого перерыва, неописуемы. Сажусь прямо здесь, на тропе и смотрю до тех пор, пока совсем не темнеет. Еле нахожу дорогу назад, потому что фонарь в рюкзаке, а света в Непале вечером не допросишься, даром, что король уже не у власти. ***Ночью снится Геку страшный сон приснился интересный сон. Я увидел голую бабу женскую грудь. Красивую. Вслед за грудью из мрака появилась женщина. Черт, тоже красивая! Подумал во сне, что сейчас обязательно меня кто-нибудь разбудит и досмотреть (и дочувствовать) не даст. Но нет. Все было просто замечательно. Проснувшись утром, сел на кровати и тяжело вздохнул. Было понятно, что увиденное во сне въяве не увижу минимум в течение двух недель. Если, конечно, не начну приставать к непалкам и тибеткам. Но это вряд ли. Курортные романы вещь неинтересная, да и после ежедневных восьмичасовых упражнений с рюкзаком
В общем, Казанова явно не знал, что такое треккинг в Непале.В раздумье о снах Вас мучают эротические кошмары? Но почему же мучают, доктор? надел шорты, вышел из комнаты на улицу, и тут же весь Фрейд разом вылетел из головы, потому что
Как возвышает это дело!Как в миг печалиВсе забываешь: юбку, тело,Где, как кончали
Мачапучарре. Красивая, но жесткая, острая гора. 6997 метров. То ли действительно рыбий хвост, то ли какой-то иззубренный воротник гильотины. Подходит Эрвин. Молча стоим и смотрим. Улыбаемся. Говорить не хочется, и приятно, что мы оба это понимаем. Но вскоре просыпаются тибетцы. Им надо работать, и окружающие горы для них привычны. Нас зовут завтракать, однако сказку разрушать не хочется берем тарелки и садимся здесь же, перед горами. Эрвин ест, мне же кусок в горло не лезет.
Что Мачапучарре, что Аннапурна южная, кажется, совсем близко, однако до них идти минимум три дня. Кстати, стоит иметь в виду, что карты маршрутов быстро устаревают протаптываются новые тропы, старые зарастают, какие-то мосты обрушиваются, где-то возводятся новые. Появляются и исчезают целые деревни! Рельеф местности на картах часто указывается без высот, обозначаются только высоты гор и населенных пунктов, но и последние часто с погрешностью плюс-минус сто-двести метров. Про дорогу стоит расспрашивать очень подробно, так как по карте расстояние, например, между двумя деревеньками совсем небольшое по прямой не более трех километров, но идти можно день, если они расположены на разных склонах ущелья глубиной в полкилометра. Эту высоту придется сначала потерять, потом набрать. Что такое неточность в карте, довелось узнать при подъеме к озеру Тиличо.
Аннапурна южная (7219 метров)
Мы с Эрвином собираемся, но говорим и говорим расставаться не хочется. Через час он уйдет вниз, в Найапул, а я уже сейчас вверх, в Горепани. На прощание обмениваемся с ним адресами и договариваемся о будущих путешествиях. По возвращении в Германию он собирается через несколько дней уехать на месяц в Эфиопию, а весной в Среднюю Азию.Подходит один из тибетцев и говорит спасибо за вчерашний интересный разговор. Потом достает браслет, надевает мне его на правую руку и говорит: "Носи его. Он приносит удачу. Это ячья кость, я сам его сделал. Здесь написано "Ом Мане падме хум". Носи всегда остриями вперед". Мы жмем руки, потом я обнимаюсь с Эрвином и ухожу. Почему-то грустно
***Техническое. ЖЕНЩИНАМ НЕ ЧИТАТЬ! :) В первый день трусами здорово натер внутренние стороны бедер. Потому что идти долго, и потеешь здорово из-за жары. Плюс повышенная волосатость организма. Натер, несмотря на то, что все нижнее белье у меня х/б. Только идиот будет носить здесь синтетику. К утру все зажило как на собаке, но решил идти без трусов, просто в шортах, для лучшей вентиляции. Опять же ничем хорошим это не кончилось
Сразу по выходе из деревни начинаются джунгли, а тропа то довольно явна, то пропадает. Людей нет. В лесу свежо и очень сыро: везде текут ручьи, часто размывая тропу, вода постоянно капает с деревьев и лиан. Неба не видно. Сегодня предстоит попыхтеть и подняться на три с лишним тысячи, потом спуститься снова до двух с половиной. Иду час, другой. Тишина. Обилие тропинок приводит в замешательство они то откуда-то появляются, то куда-то исчезают. Выбираю наиболее протоптанные, но однажды останавливаюсь: куда идти? Тропа раздваивается на две совершенно равнозначные. Иду вправо и где-то через минут десять понимаю, что не то
Тропинка теряется в зарослях. Продираясь с рюкзаком, как медведь, ломаю папоротники, отвожу в сторону покрытые мхом лианы. Сандалии начинают утопать в грязи рядом слышно течет то ли ручей, то ли небольшая речка
Возвращаюсь. Выбираю левый путь, но и он через несколько сотен метров раздваивается. Черт возьми! Я так до вечера никуда не выйду! Выбираю самый левый рукав. Тропа скоро начинает круто идти вверх. Похоже, на этот раз не ошибся. Постепенно темнеет. Это портится погода небо затягивает. Вскоре начинает накрапывать дождь, холодает. Но мне пока жарко ведь иду вверх, иногда даже карабкаюсь. Очки запотевают из-за разницы температур. Тропа местами выложена камнем в виде ступеней (кто и когда выкладывал эти ступени, боже мой! это же безумие!), иногда снова месиво из грязи. Пару раз поскальзываюсь и падаю. Наконец просвет в зарослях. Стоит отдохнуть. ***Снова техническое. Снова НЕ ДЛЯ ЖЕНЩИН! Снятие трусов не помогло
Как говорят в балетной школе, "одно другому не мешает". Но это в балете. Здесь, оказывается, мешает, блин. На этот раз натер внутренние стороны бедер не трусами, а
В общем, тем, что болтается при ходьбе. Задумчиво пожевывая шоколадку, подумал о самокастрации. Крокодил отложил яйца. Вовочка, зачем он это сделал? Старый он стал, не нужны они ему. Смотрю вверх. С дерева свисает лиана. Доктор, стоять не могу, сидеть не могу, лежать не могу! А ты вешайся!
Так, стоп! Так не пойдет. Съел шоколадку, подъем, рюкзак за спину и, чтобы не натирало, шире шаг, мой друг, шире шаг.***Через пару часов тропа начинает идти по ровному, дождь перестает, лес редеет. Высота примерно 2700 (альтиметр грешил иногда до плюс-минус сотни метров). Встречаю носильщика непальца. Он говорит, что иду правильно.
Следом за носильщиком в нескольких минутах пути европейцы парень с девушкой. Австрияки. Вскоре догоняю группу китайцев. Молодые ребята, но медленные, хотя рюкзаки легкие и идут с гидом. Они уступают мне тропу. Обгоняю, слышу сзади слово superman. Снова никого вокруг. Тропа опять вздыбливается, идет по берегу речки, то пересекая ее, то вровень, то карабкается куда-то на кручи. Много водопадов и водопадиков. Красиво!
Решаю сфотографировать себя на фоне этого водопада, но лицо какое-то безумно-заморенное, так что фото выкладывать не буду :)Снова начинается дождь. Становится совсем холодно. Надеваю куртку, достаю целлофановые чехлы и надеваю на оба рюкзака. На спальник и палатку целлофана не хватает, но это не страшно они в чехлах с пропиткой, которые несильно пропускают влагу. Тропинка (опять же местами выложенная камнем!) уходит вообще куда-то в поднебесье. Скользко! Не улететь бы в ущелье.
Поднимаюсь еще выше и, видимо, пересекаю точку замерзания дождь превращается в град, причем довольно крупный, с горошину. Кругом стоит треск, градины бьют по лицу, по капюшону, по рукам и по босым ногам. Больно! Прячу руки в рукава, скользя, но удерживая равновесие, бегу вперед, пытаясь проскочить открытое место и попасть под деревья. Под первым же деревом стоят два человека. Пережидают. Поляк с носильщиком. Идут, как и я, в Горепани. Я рад можно будет попрактиковаться в польском. Носильщик говорит, что совсем немного осталось до деревни возле перевала, потом надо набрать еще метров 70 и выйдем на перевал, потом будет спуск в Горепани.Град не перестает, но разбавляется дождем со снегом. Идем дальше, потому что очень холодно, а в деревне можно будет перехватить чего-нибудь горяченького. Быстро приходим, вваливаемся в первый же lodge. Поляк утыкается носом в полуторалитровую миску лапши, я вгрызаюсь одновременно в два больших только что из печки чапати с сыром (чапати тесто наподобие армянского лаваша или питы. Абсолютно безвкусное, пресное, поэтому его надо есть с чем-либо). Какое же это счастье!Отдыхаем час, потом идем дальше. Снова дождь.
Поляк некоторое время идет со мной, потом набирает темп (все-таки его рюкзак несет носильщик) и пропадает впереди. Выхожу на три с лишним тысячи. Облака расступаются на секунду, и справа виден восьмитысячник Дхаулагири в закатном солнце. Это безумная красота! Но фотографии сделать не получается он довольно далеко, а руки трясутся от холода и усталости, изображения смазываются. Но это ерунда. На следующее утро я поднимусь на Poon Hill еще до рассвета, и уж там руки трястись не будут!Любуюсь горой, но внезапно, резко холодает и темнеет. Оборачиваюсь и понимаю, что с горы нужно бежать бегом, потому что если накроет ЭТО, я и дуба дам и тропу не найду.
Удрать от тучи не успеваю и получаю новую порцию дождя. К счастью, туман не настолько густой тропу видно в пределах метров тридцати, но я все равно ускоряюсь. Несколько раз поскальзываюсь в грязи и падаю, но удачно.В Горепани прихожу перед самой темнотой. Вселяюсь в первый же lodge, бросаю вещи и в душ. Стою минут пятнадцать под хорошим кипятком, шипя от боли, потому что вода попадает и на стертые рюкзаком плечи, и на натертые не скажу чем внутренние стороны бедер. Потом есть и спать. Потому как до шести утра, до восхода надо подняться на Poon Hill, откуда открывается один из самых лучших видов на горы здесь.
