Архипелаг Ла-Маддалена, находящийся вблизи Коста-Смеральды, северо-восточного побережья Сардинии, до недавнего времени был полностью закрыт для визитов туристов. Это удивительное место, состоящее из множества островов, с бирюзовым морем и золотистым песком пляжей, является спокойным и тихим курортом для уединенного отдыха. Прозрачные прибрежные воды архипелага Ла-Маддалена заставляют вас забыть о том, что это море – Средиземное. Кажется, что вы находитесь как минимум где-то в Карибском бассейне. Расположенная между Сардинией и Корсикой, Ла-Маддалена состоит из 7 крупных островов и 55 мелких, называемых местными жителями
isolotti. Именно здесь – лучшие пляжи Италии, самые красивые и самые чистые во всей стране. Сравнительно недавно острова были открыты для туристических визитов. До этого времени на одноименном главном острове архипелага была расположена огромная база ВМС НАТО. Это создало рабочие места многим маддаленийцам, а также приносило некий «долларовый» доход местным жителям от офицеров и моряков, которым необходимо было где-то питаться и выпивать, а также приобретать одежду и сувениры. Архипелаг был хорошо известен и среди яхтсменов Коста-Смеральды, которые во время своих прогулок часто останавливались на обед в прибрежных ресторанчиках-тратториях. Также здесь было несколько гостиниц, пансионатов и уютных курортных комплексов, обслуживающих, в основном, итальянскую клиентуру. Но это было каплей в море по сравнению с теми доходами, которые приносила местному населению база ВМС НАТО. С ее закрытием в 2008 году экономика Ла-Маддалены буквально взорвалась. Надеждой для островитян стало избрание Ла-Маддалены в качестве базы для проведения саммита G8 в 2009 году, люди верили, что приток средств остановит упадок экономики. Были запущены грандиозные проекты, например, преобразование старой больницы в роскошный отель, первыми посетителями которой должна была стать делегаты саммита. Но за несколько месяцев до предстоящего события премьер-министр Италии Сильвио Берлускони объявил о том, что место проведения саммита переносится в Аквиллу. Аквилла пострадала от землетрясения, и ей необходимо было срочное финансирование, источником которого стал саммит G8. Многие надолго запомнили комментарий мэра Ла-Маддалены Анджело Комити, который с горечью отметил, что Берлускони буквально добавил одно землетрясение к другому. Работы по воплощению проектов в жизнь застопорились, и сегодня недостроенный отель в бывшей больнице возвышается одиноко как белый слон. Его единственным жителем является охранник, который пытается препятствовать поселению сюда местных нищих и разрушениям вандалов. Но есть и несомненные плюсы в том, что туристическая инфраструктура острова развивается гораздо медленней, чем это предполагалось. Довольно хрупкая экологическая ситуация Ла-Маддалены нуждается сейчас в медленном и бережном восстановлении. После трехдневной лихорадки саммита, если бы он здесь состоялся, упадок экономики острова был бы еще более стремительным. Сейчас же есть шанс развивать туристическую индустрию постепенно, набирать обороты и укреплять каждое свое достижение.
Посетители этого острова будут приятно удивлены гостеприимством и явным стремлением угодить местных рестораторов, владельцев отелей и магазинов. Плюсом также будет высокий уровень английского языка, как результат многолетнего сосуществования с американцами базы ВМС НАТО, – это такое редкое явление в Италии. Первое, что поражает в Ла-Маддалене, — это значимость города в качестве порта Средиземного моря. Однако именно потому, что город является местом транзита для многих товаров и людей, он сформировал свой характер вовсе не принадлежностью к Италии, а именно обилием этих контактов с другими национальностями. Эта черта присуща всем островам архипелага. Острова архипелага Ла-Маддалена находятся всего в 20 минутах езды на пароме от Паллау – порта в Сардинии. С точки зрения геологии почва острова из розового гранита принадлежит к местности Галлура на северо-западе Сардинии. Однако диалект местного языка ближе к диалекту корсиканцев, чем сардинийцев. Сами же маддаленийцы всегда считали себя отдельной нацией, если не расой, отличной от населения Сардинии, в то время как последние так же считают себя отличными от остальной Италии.
Все это имеет исторические причины. Первыми жителями островов архипелага Ла-Маддалена были корсиканские пастухи, которые пересекли пролив со своими стадами в поисках пастбищ. Они стали жить и строиться здесь, и никто не мог обложить их налогами. В 1720 году, когда Гаагским договором Сардиния была отдана Савойской династии, про архипелаг Ла-Маддалена просто забыли. Генуэзская республика имела достаточно других проблем, в частности, беспорядки на Корсике. В результате этого Ла-Маддалена, в силу ее неопределенной территориальной принадлежности, стала прибежищем контрабандистов. Когда Савойская династия в 1767 году все же решила прибрать острова к рукам, маддаленийцы уже сформировали свой собственный стиль: деловую хватку в сочетании с открытостью для иностранцев. «Неофициальный» глава острова – Пьетро Миллелире – согласился на присоединение к Сардинии на определенных условиях. Во-первых, савойское правительство должно было якобы «захватить» остров – для сохранения репутации перед гостями острова и соседней Корсикой. Во-вторых, был выдвинут ряд грамотных торговых и экономических требований, которые Сардиния обещала удовлетворить. После нескольких демонстрационных пушечных залпов, савойские власти высадились на острове и были встречены громогласным
«Да здравствуют победители!».
Наполеон в свое время, при попытке захватить остров, потерпел здесь свое первое поражение, благодаря храбрости другого Миллелире – Доменико, который успешно защищал главный форт Ла-Маддалены. Адмирал Нельсон трижды посещал воды архипелага, однако ни разу не высадился на берег, хотя и преподнес местной церкви ценное серебряное распятие. Сегодня эта реликвия с гордостью демонстрируется в небольшом епархиальном музее, вместе с приложенным письмом Нельсона. Но наиболее тесной была связь с островами другого доблестного военачальника – Джузеппе Гарибальди. Он прожил на диком острове Капрера, соединенном с Ла-Маддаленой мостом и дамбой, последние 27 лет своей жизни. В 1849 году Гарибальди был сослан на Капреру, и ему здесь настолько понравилось, что он вернулся в 1855 и приобрел землю на острове. Это неудивительно, ведь Капрера – живописный остров из красивейшего розового гранита, с чистыми песчаными пляжами и тенистыми сосновыми лесами. Дом Гарибальди является центральным элементом мемориального комплекса, посвященного великому военачальнику. Этот музей отлично сохранился, несмотря на (а возможно, и благодаря этому) скучающих гидов и постоянные экскурсии групп школьников.
Интересными экспонатами в музее считаются трехколесные сидячие ванны, английская антикварная мебель, некоторые документы военачальника и пряди волос. Самым впечатляющим экспонатом является узкая кровать, на которой Гарибальди закончил свои дни. Она была поднята на постамент, достающий до окна, откуда открывался вид на побережье Корсики, так напоминающее Джузеппе его родную Ниццу. Плавание, парусный спорт и длительные прогулки являются по умолчанию основными видами отдыха на архипелаге. В конце дня, после длительных экскурсий и прогулок, вы возвращаетесь домой, в Ла-Маддалену, этот удивительный город, большой и сложный, шумный из-за множества баров и ресторанов, магазинов и кинотеатров. Из-за того, что большинство застроек сконцентрировано в городе, сам остров имеет свои уединенные уголки, которые стоит изучить.
Кала-дей-Франчези на западном побережье напоминает промышленные Помпеи: огромный карьер, вырытый еще в 19 веке, выглядит так, как будто его оставили только вчера. Ржавые тележки все еще стоят на железных путях, огромный трехногий станок выглядит как скульптура Ричарда Серры, а стальные блоки уже едва видны из-за проросших сорняков.
Басса-Тринита – пляж северного побережья – располагает живописными песчаными дюнами, а море и песок напоминают тропики (однако, водоросли могут быть небольшой проблемой). Чтобы увидеть самые красивые, захватывающие дух пейзажи моря и архипелага, нужна лодка.
Спарги – настоящий необитаемый остров, здесь меньше человеческих следов, чем на острове Робинзона Крузо, а в воздухе разливается удивительный аромат мастиковых и фисташковых деревьев. Три северных острова –
Буделли,
Разолли и
Санта-Мария – как будто предназначены специально для потерпевших кораблекрушение. На острове Санта-Мария есть бар-ресторан и несколько простых домишек, которые то и дело продаются из рук в руки по заоблачным ценам. Один из коттеджей принадлежит известному актеру и режиссеру Роберто Бениньи, последний фильм которого связан с тематикой этих островов. На острове
Разолли, необитаемом с 1969 года, когда отсюда перенесли последний маяк, розовые гранитные скалы напоминают окаменелые мускулистые руки великанов.
Буделли является намного более уютным местом, здесь обилие зелени, а также самый известный пляж Спиаджия Роза, который фигурировал в первом цветном кинофильме Антониони «Красная пустыня». «Розовый пляж» назван так из-за микроорганизмов, обитающих в водорослях, что и делает цвет песка красноватым. По крайней мере, песок был розовым раньше. После нескольких лет нашествий туристов, которые в качестве сувениров набирали песок в бутылки, его цвет стал намного бледнее. Наконец в 1993 году пляж стал охраняемой территорией, и теперь разрешено ходить только по тропинкам, но не по песку. Независимо от цвета, этот пляж по-прежнему считается одним из красивейших мест архипелага. Остров Буделли имеет и своего Робинзона – Мауро, крепкий и загоревший дочерна 71-летний мужчина, охранник острова, живущий в лачуге на пляже Спиаджия Роза. Бывший учитель физкультуры из Модены, он переехал сюда в 1989 году, когда вышел на пенсию. Десять месяцев в году он проводит на острове, пользуясь небольшим генератором для нескольких ламп в хижине, и солнечными батареями для разогрева воды в душе. Большую часть времени он проводит за изготовлением мебели из можжевелового дерева, некоторые экземпляры вполне успешно продаются через галереи Милана.
Летом его постоянно навещают друзья и родственники, экскурсоводы привозят любопытных туристов – и это бесконечно. Но зимой сильные ветры делают пересечение пролива на лодке довольно опасным, и тогда Мауро коротает время в одиночку. «Однажды, — рассказывает он, — я застрял здесь на целых 40 дней, питаясь консервами. Но это не стало для меня большой проблемой. Зато я перечитал за это время множество книг!»
